Международные участники конгресса
Обновление ВНОК. Мы меняемся вслед за обстоятельствами.
Интервью с Е.В.Шляхто
Российский кардиологический журнал. Новые правила для авторов
Российский кардиологический конгресс: события и факты
Симпозиум по артериальной гипертензии
На пути из науки в практику. Интервью с М.М.Галагудза
Российские рекомендации по коррекции дислипидемии
РКО участвует в пересмотре российских рекомендаций по ННСТ
Диагностика и лечение расстройств вегетативной регуляции кровообращения
Новый закон «Об образовании» и образовательная деятельность РКО
Исследование в Красноярске: генетические предикторы инфаркта миокарда
Коморбидность в кардиологии: разговор у секционного стола
Инфекционный эндокардит: война, которую нельзя проиграть
Неделя здорового сердца в Омске
Музей сердца для самых маленьких
Перед вами онлайн версия первого номера газеты «Новости кардиологии». У Российского кардиологического общества есть авторитетный научный рецензируемый журнал, а теперь появилась газета – издание более опертивное.
Здесь мы будем говорить не только об исследованиях и клинике,
но и о проблемах и достижениях, международном опыте, социальных проектах, событиях в разных регионах России, и, конечно, новостях Российского кардиологического общества. Всвязи с этим, особенно хочется поблагодарить всех авторов из разных регионов нашей страны, которые нашли время и возможность прислать материалы для первого номера. Он посвящен Всероссийскому кардиологическому конгрессу. В газету мы включили обзор некоторых ключевых мероприятий конгресса и статьи по темам выступлений, а также небольшой рассказ о международных участниках, которых в этом году немало. Тема Конгресса – «Интеграция знаний в кардиологии», именно объединение знаний, совместная деятельность и обмен опытом в современных условиях становятся ключом к упеху. Желаю всем участникам Конгресса продуктивной и интересной работы!
От имени Министерства здравоохранения Российской Федерации приветствую участников и гостей Российского национального конгресса кардиологов!
Конгресс посвящен актуальным вопросам фундаментальных и прикладных исследований в кардиологии, проблемам и достижениям в области диагностики, лечения и профилактики сердечно-сосудистых заболеваний, в том числе у детей, вопросам фармкатерапии и внедрению новых хирургических методов лечения различных патологий сердечно-сосудистой системы, а также методам реабилитации и санаторно-курортного лечения кардиологических больных.
В работе конгресса примут участие известные российские и зарубежные учёные, специалисты. Выражаю уверенность, что проведение Российского национального конгресса кардиологов откроет новые возможности для взаимодействия и обмена опытом между специалистами, даст мощный стимул для совершенствования и разработки новых современных медицинских технологий и будет способствовать улучшению качества и доступности оказания медицинской помощи населению нашей страны.
Азербайджанское общество кардиологов находится в продолжительном сотрудничестве с российскими коллегами и кардиологической инфраструктурой России. Многие специалисты нашей страны получили первоклассное образование в Российских Кардиологических ВУЗах с их традициями. Для нас большая честь принимать участие в таком научном мероприятии, как Национальный Конгресс Кардиологов в Москве. Как и всегда, мы услышим последние новости в мире кардиологии, пополним и обновим знания и умножим опыт.
Я хотел бы выразить благодарность за очень любезное приглашение и за возможность принять участие в следующем Российском национальном конгрессе кардиологов. Я надеюсь, что эта возможность будет играть очень важную роль в укреплении старых и развитии новых прочных партнерских отношений в области научной и клинической кардиологии между нашим национальными кардиологическими обществами.
Я буду особенно рад возможности поделиться с вами некоторыми личными взглядами и новыми данными по первичному ЧКВ с доступом через лучевую или локтевую артерию у пациентов с повышенным риском инфаркта миокарда.
Сердечно-сосудистые заболевания остаются главной причино смертности во всем мире. Страны постсоветского пространства, в том числе Украина и Россия, к сожалению, не являются исключением. Однако в последние годы Правительства наших стран обращают все большее внимание на эту проблему. Славные традиции наших стран в области кардиологической науки, наше великое общее прошлое, позволяют развивать наше дальнейшее сотрудничество и с оптимизмом смотреть в будущее. Позвольте от имени Ассоциации кардиологов Украины и себя лично пожелать участникам Конгресса успешной работы.
Как президенту Шведского общества кардиологов, мне доставляет большое удовольствие принимать участие в российском конгрессе кардиологов.
Я надеюсь, что шведское и российское общества установят тесное сотрудничество для поощрения научных и клинических разработок в увлекательной области – кардиологии. На встрече я буду говорить о терапевтическом эффекте гипотермии при остановке сердца и остром инфаркте миокарда.
Для французского общества кардиологов большая честь принять участие в российском национальном конгрессе кардиологов. Мы полагаем, что прочные отношения между Европейскими обществами кардиологов, и особенно между крупнейшими из них, как в случае российского и французского обществ, в настоящее время должны обязательно существовать на международном уровне. Совершенно очевидно, что эти отношения должны предполагать участие лидеров обеих сторон в крупных национальных встречах, позволяя кардиологам обмениваться опытом со специалистами разных уровней из разных стран, и проложить путь для будущих исследований или разработки реестра проектов. Более того, все это должно привести к обмену программами стипендий, ориентированных как на клинические, так и на научные исследования.
Основная задача, которую мы решали – оживить работу Общества, наполнить внутреннюю жизнь организации новым содержанием и активизировать деятельность рабочих групп и секций. Думаю, с этим мы справились. Вторая, не менее важная задача – сделать так, чтобы региональные отделения почувствовали себя полноценными хозяевами нашей организации. Надеюсь, этого удалось добиться – ведущие кардиологи из разных городов приняли активное участие в подготовке ежегодного Российского национального конгресса кардиологов, который проходит в Москве в начале октября, и формировании программы этого мероприятия.
И есть еще одно обстоятельство, которым можно гордиться – общество и раньше стремилось к интеграции в европейское медицинское пространство, но в этом году нам удалось добиться существенных успехов – достигнуты договоренности о более активном привлечении наших ученых к деятельности рабочих групп Европейского общества кардиологов (ESC), разработана и внедряется стратегия, направленная на усиление роли РКО в работе ESC.
Старое и новое названия не противоречат друг другу. И РКО ни в коем случае не противопоставляет себя своей истории. Но кардиология стремительно развивается – изменился подход к лечению пациентов с сердечно-сосудистыми заболеваниями. Ситуация, когда только один врач ведет пациента, отходит в прошлое. Сегодня лечением одного больного занимается междисциплинарная команда докторов-специалистов, в которую входят не только кардиологи, но и интервенционные и сердечно-сосудистые хирурги, аритмологи, терапевты, врачи восстановительной медицины, и всех этих специалистов сегодня объединяет Российское кардиологическое общество.
РКО – гораздо более широкое название, чем «Научное общество кардиологов», и можно сказать, что перемены назрели сами собой – мы меняемся вслед за обстоятельствами. Но нужно подчеркнуть – и это очень важный момент – что наступление нового этапа подготовлено всеми предыдущими. Если бы в свое время Е.И. Чазов не создал кардиологическую службу, систему оказания помощи при остром инфаркте миокарда, то сейчас бы мы не имели того уровня развития кардиологии, который есть сегодня.
Я руковожу «Федеральным центром сердца крови и эндокринологии им. В.А. Алмазова» уже 12 лет – с 2000 г., там я директор и отвечаю за всё, что происходит в учреждении. А РКО – это общественная организация. В РКО не всегда удается быстро отреагировать на проблемы, но с другой стороны, все решения принимаются взвешенно, при подавляющей поддержке Президиума и Правления.
Разумеется, да. На предыдущем конгрессе в 2011 году и на последующих пленумах правления были приняты и подтверждены решения о необходимости реструктуризации. На сегодняшний день у нас 29 секций. Среди них есть очень мелкие, посвященные слишком узкому вопросу, который не решает проблему в целом. Некоторые секции не очень активны и иногда дублируют работу соответствующих обществ. Наша задача – создать действительно работающие, активные структурные подразделения. Процесс это не быстрый и довольно болезненный – переходный период будет длительным, и на это время все секции и рабочие группы продолжат свою деятельность. В обществе будет создана специальная комиссия, которая возглавит работу по реструктуризации. Пока у нас есть понимание, к чему двигаться, но мы в начале пути.
«РКЖ» – хороший, читаемый научно-практический журнал. Основная цель общества – иметь современное европейского уровня издание
с высоким impact фактором, в котором было бы престижно печататься не только нашим ученым, но и коллегам из-за рубежа – это первое. И второе – чтобы журнал был известен, чтобы по его материалам можно было оценить уровень российской науки. Сегодня в стране много научных проектов высокого уровня, но эти работы мало представлены в отечественных журналах. И получается, что проводятся интереснейшие исследования, о которых никто не знает, потому что за рубежом опубликовать их трудно, а публиковаться в нашем научно-практическом медицинском издании авторы не очень-то и стремятся.
Новая концепция нашла свое отражение в составе редакционной коллегии и редакционном совете РКЖ, куда вошли новые люди – специалисты из разных областей, что опять-таки свидетельствует о необходимости междисциплинарного подхода в кардиологии. Мы привлекли к работе в редколлегии уважаемых ученых из разных регионов нашей страны, чтобы предотвратить разрыв в уровне научных публикаций между городами. Такие крупные медицинские центры, как в Новосибирске, Краснодаре, Тюмени, Перми и других городах – конечно, должны быть представлены. К работе над журналом привлекли и иностранных специалистов.
Как члены общества отреагировали на изменения? Все ли поддержали смену названия и Устава организации?
Хотя открытых выступлений «против» и не произошло, было бы странно после относительного спокойствия последних лет не получить острых вопросов по поводу проводимых изменений. Но, вы понимаете, это не тот случай, когда лично я придумал что-то, и ситуация стала меняться. Потребность изменений назрела, и инициатива идет от членов общества. Люди не хотят больше быть изолированными от мира, есть стремление стать полноправными членами международного сообщества.
Негативная реакция – это тоже обратная связь, и она очень важна. Она помогает нам развиваться и устранять ошибки, обращать на них внимание и не допускать в дальнейшем. В обществе сейчас такая ситуация, когда многое мы делаем в первый раз. Знаете, как говорится:
не ошибается тот, кто ничего не делает.
Безусловно. Я считаю, что не следует дробить мероприятия на мелкие региональные, нужно стремиться их подтянуть до всероссийских,
а в перспективе – и до международных.
Есть идея – и она пока обсуждается – создать сквозную сетку конференций, может быть, сделать их менее цикличными – пусть лучше их будет немного, но все они должны быть высокого уровня. Летом в Самаре прошел форум молодых кардиологов, и он был не региональным, а международным, причем достаточно высокого уровня. Крупные научные события должны проводиться не только в Москве или Петербурге, но и в других городах с высоким уровнем науки и образования, где есть соответствующие условия.
Да, если они зарегистрированы у нас и платят членские взносы.
6 июля 2012 года впервые состоялась совместная встреча членов Президиума РКО с первыми лицами Европейского общества кардиологов (ESC).
Прошло совместное заседание, на котором со стороны Европейских коллег присутствовали Президент Европейского общества кардиологов (ESC) профессор
M. Комажда, президент–элект профессор П.Вардас, вице-президент профессор Ф. Пинто и исполнительный директор госпожа И.Бардинэ.
Ничего трудного в этом нет. Член РКО на сайте www.scardio.org может подать заявку в интересующую его группу. Наши коллеги в Европе абсолютно открыты и готовы нас принимать. Участие российских представителей в зарубежных конгрессах и конференциях также очень приветствуется. Например,
на конгрессе в Мюнхене в августе этого года организаторы предоставили бесплатную регистрацию для российской делегации молодых кардиологов,
и 19 молодых ученых из разных городов представляли Россию.
По итогам недавнего совещания становится очевидным, что Министерство планирует отводить большую роль медицинским общественным организациям. Есть стремление придать новый импульс их развитию – сделать общественные организации полноправными участниками, влияющими и на сферу постдипломного образования врачей, и на выработку стандартов и рекомендаций. Такое стремление, безусловно,
не может не радовать.
Во-первых, научной составляющей. На нынешнем конгрессе оригинальных исследовательских работ будет представлено намного больше. Правлением было принято решение, что до 20 % рабочего времени будет отдано сообщениям делегатов о результатах собственных исследований.
Во-вторых, в этом году намного больше коллег, представляющих различные национальные общества. Причем это не экскурсионные визиты, а выступления с докладами, организация и проведение мероприятий.
Такую форму взаимодействия, я думаю, стоит развивать. Надо проводить совместные мероприятия не только в России, но и в странах-партнерах РКО.
Кроме того, введены ограничения по количеству мероприятий, поддерживаемых производителями лекарственных препаратов. Это важный вопрос – общество действует исключительно в рамках нового российского законодательства, которое регламентирует взаимоотношения фармбизнеса и общественных организаций. РКО стремится развивать партнерские отношения с фармкомпаниями, определяя рамки, в которых общество готово сотрудничать и привлекать бизнес для реализации социальных проектов.
Поставлена задача: интегрировать деятельность российского кардиологического сообщества в мировую научно-исследовательскую систему, чтобы наши специалисты могли достойно обмениваться опытом с зарубежными коллегами и представлять свою работу на высоком уровне.
Для этого в работе над журналом нужно преодолеть ряд трудностей. Особое внимание мы должны уделить качеству печатных материалов. Можно пойти по более легкому пути – принимать к публикации статьи именитых ученых, отсеивая всех малоизвестных авторов, но тогда журнал превратиться в некое «элитное» издание, которое будет неинтересно рядовым читателям, и не будет отражать актуальную информацию о новых исследованиях. Мы считаем, что статьи известных ученых должны служить именно образцом качества исследовательской работы.
Журнал ставит перед собой образовательную цель – привести требования к авторам при подаче рукописей к мировым стандартам. При разработке новых правил для авторов были использованы «Единые требования к рукописям, представляемым в биомедицинские журналы: подготовка и редактирование медицинских публикаций» (Uniform Requirements for Manuscripts Submitted to Biomedical Journals: Writing and Editing for Biomedical Publication), изданные Международным Комитетом редакторов медицинских журналов (ICMJE) – www.icmje.org и Рекомендации COPE, изданные Комитетом по издательской этике (COPE) – www.publicationethics.org.uk. Под эгидой журнала мы планируем проводить специальные обучающие программы, которые помогут российским авторам представлять материал исследований на высоком уровне.
Количество рубрик было сведено к минимуму: передовая, оригинальные исследования, клинический случай, обзор литературы. Введена обзорная рубрика с публикациями о новых значимых клинических исследованиях. Изменены требования к объему подаваемого материала, количеству цитируемых источников.
В журнале начали работать новая редакционная коллегия и редакционный совет, куда вошли известные и уважаемые российские ученые. К работе были привлечены и зарубежные коллеги, из которых сформирован международный редакционный совет. Основное требование к членам редколлегии – активное участие в работе журнала: не только оценка качества редакторского портфеля, но и качественные рецензии, публикация собственных обзорных или исследовательских статей. Журнал устанавливает список постоянных рецензентов, который планируется публиковать в номере. Все рецензируемые материалы являются анонимными как для автора, так и для самого рецензента. Планируется выбирать на каждый номер своего ответственного редактора.
Направительное (сопроводительное) письмо – основной документ, регламентирующий передачу автором или авторским коллективом своего труда Редакции для публикации в журнале. Было снято требование обязательной визы научного руководителя и печати учреждения. Иногда авторские коллективы бывают смешанными, поэтому возникает затруднение – кому подписывать и чью печать ставить.
Однако в направительное письмо были добавлены следующие пункты:
1) рукопись не находится на рассмотрении в другом издании;
2) не была ранее опубликована;
3) содержит полное раскрытие конфликта интересов;
4) все авторы ее читали и одобрили;
5) автор(ы) несут ответственность за достоверность представленных в рукописи материалов.
Если в авторском списке представлено более 4 авторов, обязательно указывается вклад в данную работу каждого автора. Все члены группы должны отвечать всем критериям и требованиям для авторов, т. е. участие авторов в работе может быть следующим:
1) разработка концепции и дизайна или анализ и интерпретация данных;
2) обоснование рукописи или проверка критически важного интеллектуального содержания;
3) окончательное утверждение рукописи для публикации.
Соблюдение этого требования показывает Редакции, что работал именно авторский коллектив, позволяет избежать критики, что фамилии каких-либо авторов просто «вписаны».
Кроме того, существует раздел «Благодарности», который можно опубликовать вместе с текстом статьи, где указываются все участники, не отвечающие критериям авторства, но осуществлявшие техническую поддержку, помогавшие в написании статьи или руководители подразделения, обеспечивающие общую поддержку. Там же можно выразить признательность за финансовую и материальную поддержку, указать номер гранта.
Каким образом осуществляется помощь в публикации аспирантских или кандидатских работ?
Молодые исследователи нуждаются в поддержке. Но это не означает, что научное качество представляемой работы может быть на низком уровне. При подаче рукописи в Редакцию, молодые исследователи должны выполнять все требования по оформлению и представлению работы, оперативно отвечать на вопросы рецензента и редактора. Редакция специально просит, чтобы в сопроводительном письме указывались предположительные сроки защиты, если рукопись является частью диссертационной работы. Такие рукописи принимаются к публикации как можно быстрее.
Эта информация - часть официальной регламентации совместной работы авторов и журнала. Согласно требованиям ВАК, в открытой печати необходимо указывать места работы всех авторов, их должности и звания.
Какие трудности могут быть с первичным комплектом документов, присланным в Редакцию?
Главное замечание – неполный комплект.
Часто не присылают список сокращений – еще одно нововведение, которое появилось в «Правилах» и является важным для работы над статьей. Составление списка сокращений дает возможность автору еще раз проверить сам текст на предмет наличия/отсутствия сокращений. Иногда автор делает сокращения по своему усмотрению, что может вызвать трудности при их расшифровке редактором. Если в таблицах и рисунках присутствуют множественные сокращения, составляется отдельный список сокращений для них.
После того, как автор прислал полный комплект документов для рассмотрения, документы направляются редактору (эксперту) на ознакомление. На этом этапе могут быть высказаны существенные замечания: статья может быть отправлена автору на доработку, может последовать отказ в публикации.
Отказ в публикации происходит, если в статье есть грубые методологические ошибки, статья не соответствует профилю журнала, автор не согласен с замечаниями по доработке статьи.
Такая практика внедрена во многих зарубежных научных журналах. Например, The Lancet гордится тем, что только 5 % поступивших материалов проходят первичный отбор, доходя до рецензентов, у Европейского кардиологического журнала – 11 %. с начала 2012 г отказов в нашем журнале не так уж много – 13,5 %, таким образом, первичный отбор проходят 86,5 % статей.
Если статья успешно прошла первичное рассмотрение, она регистрируется. Автору высылают уникальный номер статьи, по которому он может проследить ее дальнейшее перемещение внутри Редакции. После первичного рассмотрения статья направляется рецензенту.
Раньше список литературы оформлялся в алфавитном порядке, сначала русскоязычные авторы, потом англоязычные, теперь цитируемость литературы стала порядковой. Но это не означает, что список литературы представляет собой беспорядочное смешение кириллицы и латиницы: все источники сначала идут на латинице, у русскоязычных источников добавляется оригинальная ссылка. При этом русские фамилии транслитерируются, а названия переводятся на английский язык.
Требование транслитерации оказалось новым для авторов. Однако большинство солидных научных журналов уже больше десяти лет дублируют содержание на английском языке.
Для удобства авторов в «Правилах» выложены наглядные примеры оформления литературных ссылок.
Основная проблема, с которой сталкивается Редакция при получении статьи – устаревшие источники. Список литературы не должен быть похожим на «пособие по истории медицины». Введено жесткое требование – все источники не должны быть старше 10 лет, за исключением высокоинформативных работ.
Количество самих цитат теперь тоже строго регламентированно: для клинического случая – не более пяти, для оригинальной статьи – не более 15-ти, для литературного обзора – до 50-ти.
Не стоит забывать, что публикуемые статьи чаще всего относятся к исследованиям на людях. Информация о соблюдении этических норм обязательно должна присутствовать в разделе «Материалы и методы», но часто авторы ее опускают, поэтому такое требование вошло в «Правила», чтобы еще раз обратить внимание авторов не только на этические проблемы проведенного исследования, но и на их соответствие международным стандартам, которые специально для этого разрабатываются. Проведение и описание всех клинических исследований должно полностью соответствовать стандартам CONSORT – www.consort-statement.org.
В «Правилах» уделено много внимания этой проблеме. Сейчас Комитет экспертов Европейского общества кардиологов пытается выработать единые требования к описанию проблемы «конфликта интересов» в научной работе. Некоторые зарубежные издания ввели такой обязательный раздел, он размещается в конце статьи. В нашем журнале мы этого не требуем, но считаем обязательной информацию по раскрытию конфликта интересов (в виде отдельного файла), даже если конфликт не заявлен авторами работы.
Авторы, приславшие свои статьи и полный пакет документов раньше, действительно, попали в затруднительное положение. Некоторые статьи лежали в редакторском портфеле год-полтора без движения, их авторы волновались, звонили, пытаясь узнать о судьбе своей работы.
В начале года всем были разосланы письма об изменениях в «Правилах». Редакция дает преимущества в публикации таких статей: все они будут изданы как можно скорее. Авторам не нужно присылать заново весь пакет документов, кроме текста статьи. С каждым из авторских коллективов проводится индивидуальная работа. Однако статьи, присланные ранее, должны быть обязательно доработаны авторами: структурировано резюме, добавлен список сокращений, доработан и транслитерирован список литературы.
В тоже время, когда автор «дорабатывает» статью, он получает возможность пересмотреть текст полностью. Устаревшие литературные источники должны быть заменены на новые в обязательном порядке, чтобы напечатанный материал был актуальным для читателей.
Мои основные научные интересы – терапия, профилактическая кардиология, клиническая липидология и изучение обмена веществ. Как председатель Европейской федерации Международного общества атеросклероза, я очень заинтересован и увлечен проблемой эпидемиологии сердечно-сосудистых заболевании и устранением факторов риска в нашем регионе. Как специалист в области профилактической кардиологии, я в своей лекции хотел бы обратить внимание на проблемы нарушения липидного обмена. Я остановлюсь на новых подходах в фармакологическом лечении гиперлипопротеинемии и дислипидемии. Буду подводить итоги результатам клинических испытаний с статинами, фибратами, эзетимибом, ниацином и смолами, после чего постараюсь сделать некоторые заключения для повседневной клинической практики. Наконец, я хотел бы упомянуть о будущем гиполипидемической терапии, анти-чувствительного лечения с помощью мипомерсена, ПКСК-9 ингибиторов, ингибиторов СЕТР и некоторых других.
Ишемическая болезнь сердца (ИБС) – заболевание, развивающееся в результате взаимодействия как средовых, так и генетических факторов. Отягощенный семейный анамнез является независимым фактором риска. Европейские и Российские рекомендации уже сейчас гласят, что необходимо учитывать эту информацию при определении мероприятий первичной профилактики. Однако поиск молекулярных механизмов, объясняющих наследственную предрасположенность к ИБС и инфаркту миокарда (ИМ), длительное время оставался безуспешным. Научные работы выполнялись в рамках ассоциативных исследований, в которых для анализа отбирались, как правило, функционально значимые гены-кандидаты, вовлеченные в патогенез атеросклероза, участвующие в регуляции гемостаза, воспалительных реакций и др. Основной проблемой этих исследований был крайне низкий уровень воспроизводимости результатов.
Определенный переворот в генетических исследованиях произвела доступность секвенирования полного генома человека. В исследованиях последних пяти лет на основе анализа полного генома выявлены новые генетические предикторы ИБС и ИМ.
В научном проекте, проведенном в Красноярском медицинском университете совместно с НИИ терапии СО РАМН, впервые в России были проверены ассоциации ряда однонуклеотидных полиморфизмов (ОНП), ассоциированных с развитием ИМ по данным полногеномных исследований. Нами продемонстрирована «универсальность» локуса 9р21.3, как генетического предиктора ИМ, независящего как от «традиционных» факторов риска, так и от наличия отягощенного семейного анамнеза. Отдельного внимания заслуживает роль данного генетического маркера у лиц молодого возраста (до 45 лет), поскольку стратификация риска в данной возрастной группе вызывает известные сложности. Так, нами выявлен вдвое больший риск развития ИМ у лиц молодого возраста при носительстве аллелей риска ОНП rs 1333049 и rs10757278 (9р21.3).
Небольшой участок (размером ~ 58kb), расположенный на коротком плече 9 хромосомы, является «горячей точкой» генома человека. Однако механизмы, лежащие в основе взаимосвязи этого участка 9 хромосомы с развитием ИБС до настоящего времени неизвестны.
Со времени выпуска IV пересмотра прошло три года. За это время в России наметилась тенденция к снижению смертности от сердечно-сосудистых заболеваний. Показатель смертности, по данным Роскомстата, снизился до 753 на 100 тысяч населения. Однако по этому показателю мы все еще существенно отстаем от развитых стран мирового сообщества, где в среднем он составляет 150–250 человек на 100 тысяч населения.
В рекомендациях нашли отражение последние мировые достижения в области профилактики, диагностики и терапии атеросклероза. Прежде всего, существенно изменилась оценка категорий риска. Это привело к переоценке значений целевого уровня ХС ЛНП для каждой категории риска в сторону его снижения.
В рекомендациях приведены сведения о дополнительных методах обследования и выявления атеросклероза, протекающего без клинических проявлений. Речь идет о методах ультразвукового дуплексного сканирования сонных артерий и определения жесткости стенки артерии.
У биохимических маркеров атеросклероза, как и в Европейских рекомендациях, наряду с уровнем ХС ЛНП, важная роль отводится определению ХС ЛВП, что помогает уточнить степень риска сердечно-сосудистых осложнений. Представлены также лабораторные параметры, которые все чаще стали применять в качестве дополнительных маркеров сердечно-сосудистого риска: высокочувствительный СРБ, липопротеин-ассоциированная фосфолипаза А2, апобелки Апо А-1, В – 100, липопротеид(а).
Важное место в рекомендациях уделено терапии дислипидемии. Подробнее, чем раньше, излагаются немедикаментозные методы, направленные на изменение образа жизни и первичную профилактику атеросклероза. Что касается медикаментозной терапии, то статины остаются основными лекарственными средствами для оптимальной коррекции атерогенных дислипидемий, но так же достаточно подробно представлены и другие классы гиполипидемических препаратов (эзетимиб, фибраты, никотиновая кислота, омега 3 полиненасыщенные жирные кислоты) с информацией об особенностях действия каждого из них.
Существенно расширен раздел о коррекции нарушений липидного обмена в отдельных группах населения; в частности, у больных с периферическим атеросклерозом, СД, с ХПН, с ревматоидным артритом, у пациентов, перенесших операцию по трансплантации сердца, ВИЧ-инфицированных и др.
Теперь одна из основных задач - внедрение основных положений рекомендаций в клиническую практику, что должно способствовать повышению уровня профилактики и медикаментозной терапии у пациентов с нарушениями липидного обмена, одного из важнейших факторов риска развития атеросклероза и его осложнений.
С внедрением этой системы можно будет учитывать получение знаний при посещении конгрессов, конференций и других образовательных мероприятий. Участие в подобных мероприятиях оценивается в виде кредитов, которые суммируются с часами обучения на кафедрах повышения квалификации, в частности, при обучении на ресертификационных циклах общего усовершенствования. Такая система давно используется в европейских странах и США, и наиболее полно отражает принцип непрерывности профессионального обучения – «учимся всю жизнь».
Российское кардиологическое общество проводит огромное количество учебных мероприятий. Однако обучение раньше не было системным, осуществлялось без какой-либо учебной программы, а по его завершению не проводилась оценка усвоения материала, таким образом, эта форма обучения не могла быть учтена при ресертификации врача. В новом Законе «Об образовании» вводится положение о сетевых формах реализации и освоения образовательных программ (статья 65), которое дает возможность кафедрaм учебных заведений и научным обществам вести совместную образовательную деятельность.
Одна из главных задач рабочей группы «Последипломного образования» Российского кардиологического общества – разработать формы совместного участия кафедр и РКО в последипломном образовании врачей и обеспечить реализацию этой совместной работы. Основу общей деятельности должны составить разработанные под эгидой РКО единая Учебная программа и Тестовый контроль знаний. Разработка Тестового контроля знаний должна основываться на российских рекомендациях. При этом очень важно, чтобы обновление текста рекомендаций сопровождалось изменением содержания Тестового контроля.
Необходимо ввести и такую форму обучения, как написание статей в научно-практические журналы. Подобная работа, как и посещение конференций, позволит врачу получить определенное количество образовательных кредитов.
Данная система обучения, безусловно не может применяться без специального механизма подсчета кредитов. В идеале в качестве такого механизма должна выступать электронная зачетная книжка врача, которая даст возможность учитывать активность врача в период между ресертитфикационными циклами.
Все это позволит сделать образовательные мероприятия Российского кардиологического общества более значимыми для специалистов, поможет увеличить посещаемость и эффективнее использовать наши образовательные ресурсы.
Роль наследственных нарушений соединительной ткани (ННСТ), которые в России часто называют дисплазиями соединительной ткани (ДСТ), в развитии кардиальной патологии остается недостаточно изученной.
До недавнего времени термин ДСТ не только полностью заменял понятие ННСТ, но и включал в себя все случаи выявления каких-либо признаков дизэмбриогенеза. Такие случаи обозначались как недифференцированные ДСТ. Столь широкая трактовка понятия ДСТ приводила к гипердиагностике ННСТ, создавала предпосылки для необоснованного назначения медикаментозного лечения и затрудняла проведение адресных мер профилактики и лечения различных по своей генетической природе заболеваний. Вышедшие в свет в 2009 году Рекомендации позволили существенно сблизить подходы к диагностике ННСТ, принятые международным медицинским сообществом, с подходами, сложившимися в России. Эти рекомендации были подготовлены нами при участии сотрудников лаборатории ДСТ ФЦ СКЭ им. В.А. Алмазова, кафедры СПбГПМА и Совета Экспертов, созданного при секции ДСТ. Они позволили познакомить медицинскую общественность страны с подходами, которые используются нашими западными коллегами. А предложенная нами концепция диспластических синдромов и фенотипов (Земцовский Э.В., 2007) дала толчок к исследованиям конкретных наследственных заболеваний соединительной ткани. В 2007 году в ФЦ СКЭ им. Алмазова была создана лаборатория ДСТ. За прошедшие 5 лет сотрудниками лаборатории накоплен опыт, свидетельствующий о необходимости пересмотра некоторых положений и алгоритмов Рекомендаций.
Кроме того, вышли в свет ревизованные Гентские критерии (Loeys B.L. et al., 2010), в которых сформулированы новые подходы к диагностике синдрома Марфана и большой группы ННСТ, близких к нему по своей генетической природе и фенотипическим проявлениям. Все это послужило поводом для пересмотра Российских Национальных Рекомендаций по проблеме ННСТ в кардиологии. Текст был подготовлен нами и предложен для рецензирования членам Совета Экспертов РКО. После внесенных исправлений проект Рекомендаций был размещен на сайте РКО, прошел широкое общественное обсуждение, и будет представлен на утверждение РНКК в октябре 2012 года. Руководство РКО планирует целиком посвятить первый номер Российского кардиологического журнала проблемам ННСТ в кардиологии. В номере будут опубликованы пересмотр Российских рекомендаций по ННСТ и статьи ряда исследователей России, ближнего и дальнего зарубежья, занятых изучением этой важной клинической проблемы кардиологии.
У Вас есть пациенты с обмороками, и Вас интересует эта проблема? 5 октября на Российском национальном конгрессе кардиологов состоится секционное заседание «Новые подходы к диагностике и лечению расстройств вегетативной регуляции кровообращения».
С вегетативной регуляцией связан в прямом и переносном смысле сам ритм нашей жизни. Две трети ее мы проводим в вертикальном положении. Наша активная жизнь, работа, увлечения – все это связано с пребыванием в ортостазе. Мы легко преодолеваем стрессы, перемещаемся в пространстве, не думая о том, как функционируют регуляторные системы, до тех пор, пока не случился обморок или не появились симптомы «вегетативного дисбаланса», в том числе ортостатической недостаточности – симптомы недомогания, непосредственно связанные с переходом в вертикальное положение.
Как можно выявить и оценить расстройства вегетативной регуляции кровообращения? Используемые сегодня методики оценки активности автономной нервной системы различаются по инвазивности и специфичности. Среди них – биохимические методы, оценка ее регионарного тонуса. В клинической практике обычно применяются исследования рефлекторных механизмов. Например, вегетативной регуляции кровообращения при переходе в ортостаз. Современное оборудование позволяет регистрировать при этом параметры гемодинамики в режиме «beat-to-beat», оценивать вегетативный баланс, чувствительность барорефлекса, распознавая различные нарушения – например, обмороки разных типов и псевдосинкопальные состояния. Распознав характер нарушений, можно предотвратить их или свести к минимуму в дальнейшем.
Одним из немногих учреждений, где осуществляется подобная диагностика, является Ленинградский областной кардиологический диспансер. С 2005 г. на его базе функционирует центр диагностики синкопальных состояний, осуществляется диагностика нарушений вегетативной регуляции кровообращения. Создан регистр, включающий несколько тысяч пациентов с обмороками, накоплен уникальный опыт лечения таких больных. Возглавляет эту работу д.м.н. профессор Татьяна Тюрина. в 2009 г. создана секция синкопальных состояний Всероссийского научного общества кардиологов, позволяющая объединить специалистов, занимающихся данной проблемой.
На Российском национальном конгрессе кардиологов состоится секционное заседание «Новые подходы к диагностике и лечению расстройств вегетативной регуляции кровообращения». Планируется обсуждение клинических форм и механизмов ортостатической недостаточности, классификации и прогностического значения обмороков различного генеза, методов коррекции обмороков и других нарушений вегетативной регуляции.
На патологоанатомические вскрытие направлен труп больной Г-ой, 76 лет (протокол №3653 от 29.08.2012) с диагнозом:
ОСНОВНОЕ ЗАБОЛЕВАНИЕ: ИБС. Острый крупноочаговый инфаркт миокарда переднебоковой стенки левого желудочка от 23/08/2012, рецидивирующего течения (рецидив от 29.08.12).
Фоновое заболевание. Атеросклероз коронарных артерий. Гипертоническая болезнь с преимущественным поражением сердца. Сахарный диабет тип 2, средней тяжести, субкомпенсация (глюкоза 8,6 ммоль\л)
Осложнения. Рецидивирующая сердечная астма. Хроническая сердечная недостаточность (НК IIА). Тромбоэмболия легочной артерии (ТЭЛА). Отек головного мозга.
Сопутствующие заболевания. Атеросклероз церебральных артерий, аорты, нефроангиосклероз, хроническая почечная недостаточность, желчно – каменная болезнь, рак яичников (без метастазов)
Насколько типичен данный клинический пример?
В последние десятилетия происходят изменения в характеристике здоровья, заболеваемости и смертности людей. Старение населения, урбанизация, глобальное изменение образа жизни, продовольственная безопасность, социальная напряженность и др. приводят к увеличению бремени хронических неинфекционных заболеваний (World Health Statistics, 2008). Особенно это актуально для России, где мы являемся свидетелями значительных колебаний смертности населения, зависимой от сугубо национальных особенностей, в том числе уровня употребления алкоголя, курения, психоэмоциональных стрессов, выраженности метаболических нарушений и др. (Голикова Т.А., 2010).
Согласно результатам 7228 патологоанатомических вскрытий, проведенных в прозектурах Москвы (4512), Брянска (1652) и Казани (1124) на одного умершего приходится 2-3 основных и более 5 сопутствующих патологий (Зайратьянц О.В., Верткин А.Л., 2010).
Сосуществование нескольких болезней в отечественных работах описывается как сочетанные, сопутствующие, ассоциированные заболевания и состояния. В зарубежной литературе чаще применяется термин коморбидность, то есть наличие дополнительной клинической картины, которая уже существует или может появиться самостоятельно, помимо текущего заболевания, и всегда отличается от него (Feinstein A.R., 1970).
Этот термин дополнили Akker M., Buntinx F., Knottnerus A., (1996); Yancik R, Ershler W, Satariano W., (2007) и определяли ее как сочетание у одного больного нескольких хронических заболеваний. Сегодня коморбидность определяют как сосуществование двух и/или более синдромов или заболеваний, патогенетически взаимосвязанных между собой или совпадающих по времени у одного пациента вне зависимости от активности каждого из них.
Распространенность коморбидности составляет от 21 % до 98 %. При этом, чем старше пациент, тем частота этой патологии выше- с 10 % в возрасте до 19 лет до 80 % у лиц 80 лет и старше (Akker M. at al, 1996). Согласно нашему анализу более трех тысяч аутопсий больных (средний возраст 67,8 ± 11,6 лет), госпитализированных в связи с декомпенсацией хронических заболеваний, распространенность коморбидности составляет 94,2 %. При этом число хронических заболеваний увеличивается от 2,8 у молодых пациентов до 6,4 – у пожилых.
Коморбидность утяжеляет течение заболеваний, ухудшает прогноз и увеличивает число осложнений. Кроме того, это требуют назначения большого числа лекарственных препаратов, что обусловливает полипрагмазию. Коморбидные заболевания уменьшают приверженность пациентов к лечению.
Коморбидность наблюдается более чем у 2/3 больных умерших в кардиологических отделениях многопрофильного стационара (Верткин А.Л., Петрик Е.А., 2010). Преимущественно она выявляется у женщин в старших возрастных группах, в то время как у мужчин она регистрируется на 7-15 лет раньше. Для оценки степени тяжести коморбидности введено понятие индекса коморбидности, обозначающего количество нозологий на одного пациента, согласно которому у подавляющего большинства умерших независимо от пола выявляется от 4 до 7 заболеваний (у женщин – 88,3 %, у мужчин – 89,5 % случаев). Наибольшее количество заболеваний при коморбидности определяется в возрасте 70 – 80 лет (r = 0,4 р<0,05).
Более всего в формировании коморбидности принимают участие АГ, заболевания мочевой системы, ИБС, цереброваскулярные заболевания (ЦВЗ) и хроническая обструктивная болезнь легких (ХОБЛ). При этом у женщин чаще комбинируются болезни мочевой системы с АГ, ИБС, инфарктом головного мозга и СД, а у мужчин – ХОБЛ с ЦВЗ и хроническим панкреатитом.
Коморбидность – состояние неоднородное, в котором выделяют три формы взаимовлияния заболеваний друг на друга: синтропия («взаимное притяжение») – сочетание двух и более патологических состояний с общими этиопатогенетическими механизмами; дистропия («взаимное отталкивание») – невозможность сочетания определенных болезней и нейтропия («нейтральное состояние») – случайное сочетание болезней (Пфаундлер М., Зехт Л., 1921; Крылов А.А., 2000; Фрейдин М.Б., Пузырев В.П., 2010).
Комбинации АГ с болезнями мочевой системы, ИБС, инфарктом мозга, инфарктом миокарда, внутримозговым кровоизлиянием, а также сочетания болезней мочевой системы и ХОБЛ имеют синтропные отношения и не зависят от пола больных.
При коморбидности главной причиной летальных исходов у подавляющего большинства (94,6 %) больных является кардиоваскулярная и цереброваскулярная патология. При этом на долю ее острых форм приходится 19 % и 38 %, соответственно.
Главным неблагоприятным прогностическим фактором при коморбидности является АГ.
Досуточная летальность (от авт.: главный показатель качества оказания экстренной медицинской помощи) при коморбидности составляет 18,9 % при этом основными причинами смерти явились острый инфаркт миокарда (28,8 %), постинфарктный кардиосклероз (25,8 %), инфаркт мозга (9 %) и ХЦВЗ (9 %).
Расхождения клинического и патологоанатомического диагнозов при коморбидности составляет 15 %. Большая частота расхождений отмечена у мужчин в возрасте 45-59 лет, а у женщин – в 60-74 и в 90 и более. При этом индекс коморбидности в клиническом диагнозе составляет 5,2 и 4,8, что в 1,1 и 1,2 раза меньше, чем по данным патологоанатомического диагноза, соответственно, у женщин и у мужчин. Среди нераспознанных заболеваний почти в 30 % были ЦВЗ, в 20 % – кардиоваскулярные и в 18 % – злокачественные новообразования.
В чем причина такой ситуации в стране? На наш взгляд это, прежде всего, недооценка факторов риска – уже являющихся первым этапом формирования коморбидности.
Нами проанализированы 567 летальных случаев курящих пациентов, на секции у которых были выявлены: постинфарктный кардиосклероз у 221 (39 %), ХОБЛ – у 74 (13 %), злокачественные новообразования легких (113, 20 %), желудка (56, 19 %), поджелудочной железы (16, 3 %), реже – гортани, губы и кишечника, а также пневмония (43, 8 %), а также пневмония.
Полиорганные изменения у курящих (аорта с признаками изъязвления, миокард с рубцовыми полями, гангрена стопы и кровоизлияние в мозг). Результаты собственных наблюдений 2500 летальных исходов больных, злоупотреблявших алкоголем, показали, что наряду с алкогольной висцеропатией выявляется тяжелая патология внутренних органов (рис. 1).
Сопутствующая патология у больных с алкогольной болезнью. Нами проанализировано также 1238 протоколов патологоанатомического вскрытия больных с ожирением и установлено, что у 37 % из них смерть наступила от инфаркта головного мозга, у 39 % – инфаркта миокарда, у 17 % – сердечной недостаточности вследствие постинфарктного кардиосклероза и у 24 % – от последствий перенесенного острого нарушения мозгового кровообращения. Почти у трети больных на фоне ожирения развивалась ХОБЛ. В 57 % случаев течение заболевания было осложнено развитием ТЭЛА, что значительно чаще, чем у пациентов с нормальной массой тела (23 %).
Необходимо отметить, что как и в случаях с курением и алкогольной хронической интоксикацией, ни в одной истории болезни больных с ожирением фармакотерапия не проводилась. При этом полиорганные нарушения, возникающие уже на этапе факторов риска, являются, по сути, проявлением коморбидности. Вместе с тем в реальной клинической практики врачи констатируют наличие факторов риска, а у пациентов срабатывает «стереотип их необратимости». Упускается время, растет заболеваемость, с возрастом присоединяются другие нарушения, стабилизируется коморбидность и значительно ухудшается прогноз жизни и ее качество. Вот такие размышления у секционного стола.
Александр Аристархович Демин, д.м.н., профессор, зав.кафедрой госпитальной терапии и клинической фармакологии НГМУ
А.А. Демин расскажет об эволюции болезни, выступление Н.А. Шостак, Н.С. Чипигиной, Т.Л. Виноградовой будет посвящено изменению этиологии; темой доклада В.П. Тюрина станет прогресс химиотерапии, а А.М. Караськов, И.И. Резник, Э.М. Идов сообщат аудитории о новостях в хирургии.
Инфекционный эндокардит (ИЭ) – постоянно развивающаяся болезнь со значительной заболеваемостью и смертностью. Происходящая эволюция ИЭ особенно актуальна для России, оказавшейся на пути наркотрафика из Афганистана в Европу: частота и тяжесть болезни резко возросли за счёт увеличения инъекционной наркомании с последующим инфекционным поражением сердечных клапанов, а изменение клинической картины привело к запаздыванию диагностики.
По данным недавнего обсуждения в Госдуме Россия стала самым большим рынком сбыта и потребления опиатов в мире: из Афганистана в Россию контрабандно ввозится и потребляется 12 тонн героина в год (3 млрд. разовых доз). От передозировки погибают 30 тыс./чел./год, что в два раза больше, чем за десять лет войны в Афганистане. Уже сейчас вероятность того, что наркомания зацепит хотя бы одного из наших детей и внуков, составляет в России 25 %. Эксперты прогнозируют, что через 5 лет в каждой 10-й российской семье будет по наркоману, принимающему афганские наркотики.
Наркомания и её последствия, включая ИЭ – это цивилизационный вызов России. Лавинообразный рост проблемы из-за изменений наркотрафика, новых наркотиков, антибиотикорезистентности патогенов делают необходимым привлечение внимание здравоохранения и всего общества к этому новому вызову. Очень трудно победить наркоманию, но абсолютно невозможно проиграть эту войну!
Согласно статистике Всемирной федерации сердца, сердечно-сосудистые заболевания уносят ежегодно 17,3 миллионов человеческих жизней, и по прогнозам экспертов к 2030 году эта цифра может достичь 23 миллионов. Для сравнения: это больше, чем все население Австралии.
Всемирная федерация сердца стремится донести до людей информацию о том, что 80 % преждевременных смертей можно было бы избежать, если бы мы контролировали основные факторы, усугубляющие риск сердечно-сосудистых заболеваний, а именно: курение, нездоровое питание, отсутствие физической активности.
В этом году тема Всемирного дня сердца – профилактические мероприятия для женщин и детей. Девиз акции: «Один мир, один дом, одно сердце». Женщины часто недооценивают риск сердечно-сосудистых заболеваний. Хотя на самом деле половина из 17,3 миллионов ежегодно погибающих от болезней сердца – именно женщины. Кроме того, женщины традиционно являются «хранительницами семьи», именно они чаще всего влияют на образ жизни всего семейства.
Дети также подвержены риску. Если с детства не придерживаться здорового образа жизни, увеличивается вероятность развития сердечно-сосудистых заболеваний во взрослом возрасте. А именно дети очень зависят от влияния среды, им часто трудно принять решение самостоятельно – например, отказаться от курения, если вокруг курят и родители, и сверстники.
В рамках Всемирного дня сердца в 70 странах мира проходят специальные просветительские мероприятия. Некоторые организаторы не ограничиваются одним днем и устраивают программу на всю неделю. Российское кардиологическое общество тоже присоединилось к празднику и участвует в международном проекте Всемирной федерации сердца.
В этом году Российское кардиологическое общество вместе с коллегами со всего мира направило свои усилия на профилактику сердечно-сосудистых заболеваний и распространение знаний о том, как сохранить свое сердце здоровым, среди самой незащищенной аудитории – детей.
Как поясняют создатели музея, он продолжает традиции интерактивных музеев популярных во всем мире: все экспонаты можно трогать руками, взаимодействовать с ними. Многие предметы разрабатывались специально для музея и аналогов не имеют.
Помимо моделей сердца, наглядно демонстрирующих анатомическое строение органа, представлены экспонаты, показывающие работу кровеносной системы, объясняющие причины возникновения заболеваний сердца и сосудов.
Крупногабаритный макет - силуэт человеческого тела с нанесенной схемой кровеносной системы позволяет увидеть длину аорты и типы кровеносных сосудов: артерии, вены, капилляры.
Музей сердца создан не только для того, чтобы рассказать о строении сердца. Задача музея - объяснить ребенку, почему возникают заболевания сердечно-сосудистой системы, и какие факторы пагубно влияют на сердце. Так, например, посетители смогут убедиться во вреде табакокурения, благодаря демонстрационным моделям, показывающим количество смол, которые оседают в легких при выкуривании одной единственной сигареты.
Специально разработанные очки убедительно продемонстрируют опасность вождения автомобиля в нетрезвом виде: очки симулируют восприятие окружающей действительности в состоянии алкогольного опьянения.
Почувствовать на себе все стадии ожирения можно, надев костюм под названием «лишний вес». Эти специально сшитые для музея комбинезоны не только увеличивают объем тела, но и прибавляют к вашему собственному весу 5, 8 или 15 килограммов. Посетители музея могут осознать всю тяжесть лишнего веса, а экскурсоводы расскажут о негативном влиянии ожирения на здоровье.
Для основной целевой аудитории – детей – специально разработаны обучающие программы. В игровой доступной форме школьникам объясняют, как устроено сердце, как оно работает, и почему важно заботиться о его здоровье. Программа «Найди свой пульс» расчитана на самых маленьких и наглядно показывает, где измеряется частота сердечных сокращений, а программа «Эволюция сердечной мышцы» позволяет проследить, как развивалась сердечная мышца от простейших до человека.
На Российском национальном конгрессе кардиологов 3–5 октября будет открыт специальный стенд «Музея сердца», где можно ознакомиться с некоторыми экспонатами
«Неделя здорового сердца» прошла в Омске в этом году впервые, организатором выступил Западно-Сибирский Медицинский Центр. С 24 по 30 сентября состоялись такие мероприятия, как кардиологический форум, школы здоровья (школа артериальной гипертензии и школа сахарного диабета), «Уроки здорового сердца», лекции и консультации кардиологов. В течение всей недели в общественных местах распространялись информационные листовки, призывавшие людей вспомнить о своем сердце и придерживаться базовых принципов здорового образа жизни. В детской поликлинике ЗСМЦ ФМБА России прошел конкурс рисунков на тему «Здоровое сердце», а сотрудники Западно-Сибирского Медицинского Центра на личном примере продемонстрировали спортивный дух, приняв участие во Всеросийском дне бега – «Кроссе Наций-2012».
3 октября на конгрессе состоится научный симпозиум, посвященный проблемам артериальной гипертонии. Организаторы симпозиума – РКО и Общественная Организация «Антигипертензивная Лига». Темы докладов специалистов из Москвы, Санкт-Петербурга, Самары, Иркутска, Волгограда охватят спектр проблем от диагностики до лечения артериальной гипертензии. В фокусе вопросы, которые вызвали наиболее активные дебаты в последние годы. Особое место в программе симпозиума займёт проблема рационального использования суточного мониторирования и самоконтроля АД. Интерес к данной теме связан, прежде всего, с тем, что в рекомендациях Британского общества по АГ (2011 г.) амбулаторные методы регистрации АД выдвинуты на ведущие позиции для диагностики АГ. Профессор Кобалава Ж.Д. и профессор Котовская Ю.В. (Москва) представят доклад «Обоснованно ли применение суточного мониторирования всем больным для диагностики АГ?», а профессор Конради А.О. (Санкт-Петербург) ответит на вопрос «Кто должен измерять АД?». Профессор Горбунов В.М. (Москва) осветит проблемы сочетанного использования клинического и амбулаторного измерения АД в своем докладе «Скрытая АГ и скрытая неэффективность лечения». За последние годы приобрела новое звучание проблема вариабельности АД: акцент сместился с оценки краткосрочной вариабельности (или вариабельности АД от измерения к измерению) на оценку межвизитной вариабельности АД, тесно сопряженной со стабильностью контроля АД. Этой проблеме будет посвящен доклад профессора Лебедева П.А. (Самара) «Ренессанс вариабельности АД». Продолжается активное изучение прогностического и клинического значения центрального АД, эту тему рассмотрит в своем выступлении «Настало ли время рутинного измерения центрального АД?» профессор Недогода С.В. (Волгоград). Два доклада – профессора Протасова К.В. (Иркутск) «ИСАГ: насколько агрессивно должно быть лечение?» и профессора Виллевальде С.В. (Москва) «Гидрохлоротиазид: казнить или помиловать?» затронут вопросы лечения АГ. Профессор Протасов К.В. коснется проблемы лечения АГ у пожилых пациентов, у которых основным патофизиологическим изолированного повышения систолического АД является повышенная артериальная ригидность, тесно связанная с физиологическим старением артериального русла. Профессор Виллевальде С.В. проанализирует обоснованность критики использования гидрохлоротиазида в лечении АГ.
На пути из науки в практику Тема трансляционной медицины сейчас актуальна и в России, и за рубежом. Всех интересуют эффективные механизмы внедрения достижений науки в практику. В преддверии Конгресса мы поговорили о трансляционных барьерах, междисциплинарных кадрах и технологическом трансфере с директором Института экспериментальной медицины ФГБУ «ФЦСКЭ им. В. А. Алмазова» Михаилом Михайловичем Галагудза. Анастасия Александровна Таничева, директор социальных программ РКО Cчитается, что для реализации подходов трансляционной медицины (ТМ)
требуются междисциплинарные кадры – врачи, имеющие опыт и компетенцию в нескольких областях.
В России готовят таких специалистов? В настоящее время – нет. За рубежом для решения конкретной задачи формируется команда из различных специалистов, и каждый из них работает в своей области в рамках одного проекта. Хотя, на мой взгляд, было бы очень полезно для людей, занимающихся фундаментальными исследованиями, прослушать курс лекций по менеджменту в науке, методам поиска финансирования для научных исследований или, скажем, экономике научных разработок. Это нужно хотя бы для того, чтобы ученые понимали порядок затрат, который необходим для внедрения нововведений в практику. У Вас обширные связи с коллегами за рубежом, занимающимися трансляционной медициной.
Как Вы оцениваете уровень развития данного направления в России и за границей? Мы вполне конкурентоспособны в плане идей и концепций новых разработок. Человеческий капитал хоть и был изрядно растрачен в 1990-х, все равно остается нашим основным ресурсом. Плохо обстоят дела с долгосрочными инвестициями. Все проекты, связанные с медицинскими препаратами, да и техникой, требуют больших вложений, так называемых «длинных денег» – инвестор вкладывает сейчас, а прибыль получает потом. Наверное, это мировая проблема – никто не хочет рисковать? Не скажите, за рубежом с этим значительно лучше. В противном случае не было бы развития медицинской науки, и препараты не доходили бы до пациентов. Кто поддерживает новые исследования на Западе – государство или частный бизнес? Система финансирования стала очень сложной. Внедрение одного препарата требует такой колоссальной суммы (0,8-1,2 млрд. долларов США), которая неподъемна для одного инвестора. Даже если это фармацевтическая компания, ее доход несопоставим с затратами, необходимыми для вывода нового лекарства на рынок. Поэтому получается многоукладная система финансирования: львиная доля – это фармбизнес, плюс государственные гранты и частные пожертвования. При реализации ТМ отмечают недостаток контактов между учеными и клиницистами.
Как преодолевать этот барьер? Мне кажется, этот барьер универсален для всех – и для нас, и для зарубежного медицинского сообщества. Нет большой проблемы найти двух энтузиастов со стороны науки и клинической практики. Вопрос в том, будет ли продуктивен этот контакт? Вот, например, встретились практик-хирург и ученый, который изобрел некий препарат. Чем закончится их общение? Скорее всего, каждый из них уйдет со своим мнением – хирург будет думать, что предлагаемая новинка еще далека от практики или вовсе не нужна, а ученый будет думать, что его идея не нашла должного отклика.Вероятно, нужно создавать команды, в которые должны войти энтузиасты со стороны фундаментальной медицины и со стороны практики, плюс мощный аппарат менеджмента, экономист, юрист (вопросы интеллектуальной собственности очень важны в данном вопросе). Возглавлять команду должен администратор, ответственный за реализацию всего проекта в целом. Нужно ли под каждый такой проект формировать свою команду?
Не проще ли иметь один административный аппарат, который бы работал одновременно на несколько команд? Если говорить о зарубежной практике, где направление трансляционной медицины развивается более успешно, чем у нас в стране, стоит упомянуть о технологическом трансфере. Это западное «изобретение» подразумевает наличие особой административной единицы (офиса) при крупных медицинских университетах. Основная цель этих подразделений – обеспечить процесс трансляции идей в практику. По-видимому, эта схема эффективна. Там есть эксперты по всем направлениям: по интеллектуальной собственности, менеджменту, защите прав интеллектуальной собственности, а также специалист от производства, который способен оценить, можно ли масштабировать изобретение в производство, и какие затраты на это потребуются. На какой срок такая команда собирается? Это зависит от проекта. Но вообще это относительно небольшой срок – один-два года. Дальше механизм запущен, и ясна дорожная карта (roadmap).
Еще один термин, который становится все более популярным. Дорожная карта определяет стратегию развития всего проекта на долгосрочные период – на 10 или 20 лет. И, по сути, команда, о которой мы говорили, уже не нужна – процесс запущен, и известно, как его развивать: есть протоколы, которые регламентируют дальнейший путь продукта или технологии. Можно ли сказать, что мы рассматриваем трансляционную медицину
не как способ сокращения пути от фундаментальной науки до применения в клиническую практику,
а как механизм для эффективной реализации идей? Концепция ТМ изначально предлагалась для сокращения сроков, потому что внедрение нового препарата сейчас занимает в среднем 8-10 лет; по медицинской и диагностической технике меньше, но тоже долго – около 4–5 лет. И с помощью механизмов, предлагаемых ТМ, за один или два года этот путь можно пройти? Нет, за этот период можно отработать «дорожную карту» и создать механизм развития проекта, а дальше все равно потребуется значительное время, потому что срок проведения клинических исследований в том виде, в каком он существует сейчас, невозможно сократить. На сайте Национального Центра продвижения трансляционной науки, который был создан в США
при Национальном Институте здоровья, в качестве основной идеи заявлено, что трансляционная медицина позволит сделать путь между наукой и практикой как можно короче, эффективней и безопасней. Если путь короче, возможно, он эффективней, но как он может быть более безопасным? За счет каких этапов произойдет сокращение сроков? Я знаком с их сайтом и читал этот доклад. Для преодоления такого трансляционного барьера, как экстраполяция данных, полученных на животных, на клиническую ситуацию, коллеги предлагают революционные идеи, а именно тестировать новые субстанции даже не на животных, а сразу на тканях и органах человека, так что, возможно, доклинический этап исследований на животных со временем будет и вовсе не нужен. Как? Вместо того, чтобы тестировать препарат на мышах – сразу к людям? Нет, речь идет о тканевой инженерии. Сейчас есть технологии, и они уже перешли из области научной фантастики в реальную плоскость, которые позволяют вырастить ткань конкретного человека со всеми особенностями его генотипа, что позволяет в итоге сформировать банк образцов, обеспечивающий вариабельность большой популяции. И лекарство вводится не мышам, а сразу в эту, выращенную специально для этой цели, ткань или орган, если это, например, сердце. Результат таких тестов более привлекателен, потому что эксперименты на животных потом нужно экстраполировать на человека, а здесь мы сразу получаем реакцию своего вида на препарат. Конечно, некоторая экстраполяция тоже требуется, потому что в пробирке все не совсем так, как в целостном организме, но все-таки это существенно ближе. Выделяется и такой трансляционный барьер, как ошибочный дизайн исследований.
Верно ли, что это типично российская проблема? Нет-нет, ошибочный дизайн – международная проблема. И ее можно проиллюстрировать. Есть такое научное направление, как кардио- или нейропротекция (защита сердца или головного мозга от ишемии с помощью различных препаратов).В экспериментальных исследованиях на животных сотни разных соединений показали защитный эффект, т. е. средство помогает в борьбе с ишемией миокарда или головного мозга. Каким должен быть следующий этап? Переход в клиническую практику – проведение клинических исследований. И парадокс в том, что ни один препарат из сотен не показал эффективность у человека. Это очевидный трансляционный барьер. И очень мощный – огромные деньги потрачены на эксперимент, и при этом ноль на выходе для пациентов. Почему? И вот здесь возникает ответ – в ошибочном дизайне клинических и, особенно, доклинических исследований.Должны предъявляться более жесткие требования к доказательной базе в эксперименте. Скажем, эффективность препарата должна быть доказана не только в одной лаборатории на одном виде животных, но и в нескольких лабораториях в разных точках мира на разных видах животных и на разных моделях, с использованием разных доз препарата, а также в сочетании с другими заболеваниями. Принципы доказательной медицины постепенно начинают распространяться и на экспериментальную медицину. В одной из западных работ было показано, что чем больше вышеперечисленных критериев выдерживалось в доклиническом (экспериментальном) этапе, тем ниже был коэффициент транслируемости. Но при этом те препараты, которые все-таки показали положительный эффект при «жестком» экспериментальном тестировании, имеют определенно больше шансов на положительный результат в клинике. Над какими проектами работает Ваш Институт? Наиболее интересный, с моей точки зрения, проект посвящен направленной доставке препаратов с помощью наноразмерных носителей в миокард. Сейчас, когда мы используем лекарство, мы вводим его системно, и оно распределяется по всему организму. При этом есть такие заболевания, при которых было бы желательно сконцентрировать лекарство только в пораженной ткани. Например, ишемическая болезнь сердца.Проект посвящен доставке кардиопротективных препаратов непосредственно в зону повреждения сердечной мышцы с помощью наноразмерных носителей. Как в вашем случае можно применить методы трансляционной медицины,
чтобы сократить сроки экстраполяции полученных при работе с животными данных на людей? Тот факт, что мы говорим не о новом препарате, а о новом средстве доставки, немного снижает барьер для трансляции. Основное средство для повышения транслируемости этой работы – использование современных методов оценки эффективности и безопасности разработанного способа. Сначала нужно провести токсикологические эксперименты – оценить безопасность нового средства, в первую очередь, самого наноразмерного носителя, который доставляет препарат «по адресу». Это довольно сложные эксперименты, необходимо большое количество животных, на которых оценивается тератогенность, мутагенность, токсичность. Если все хорошо, и мы доказываем, что новое средство доставки безопасно, мы переходим к доказательству эффективности – то есть сравниваем, как помогает свободная молекула и связанная. Если мы доказываем, что лучший терапевтический эффект у связанной молекулы, то у нас уже очень многое позади. Дальше наступает важный этап охраны интеллектуальной собственности – получение патента, в том числе международного. Это тоже довольно сложно и дорого, а механизмы финансирования получения международных патентов пока не вполне отработаны. А у вас есть патент на этот способ доставки? Мы получили российский патент, он называется «Способ кардиопротекции», и стремимся получить международный патент. Следующий этап во внедрении – это дизайн клинического исследования. Особенно труден и ответственен первый этап – назначения препарата здоровым добровольцам (“first in humans”). Дальше следуют клинические исследования второй фазы, в которых уже участвуют 100-500 пациентов, и, наконец, третьей фазы (от 300 до 3000 пациентов). Трансляционные барьеры – системные препятствия для успешного переноса результатов научных исследований в клиническую практику. Недостаток контактов между учеными и врачами-клиницистами; проблематичность экстраполяции данных, полученных на животных, на клиническую ситуацию; ошибочный дизайн клинических исследований новых лекарственных препаратов;
малые объемы финансирования для продвижения инновационных продуктов и организации их производства; инертность мышления специалистов практического здравоохранения и др.Технологические трансферы– процесс передачи знаний, технологий, методов производства или образцов производства между государственными университетами и другими организациями с целью обеспечения доступности научно-технических новаций для более широкого круга пользователей, которые могут развивать и использовать технологию в новых продуктах и процессах.